Опоздавшее…

[Mav]

Вот и прошло восьмое марта, а я так и не вывесила поздравление. Что ж, я исправлюсь.
Дорогие девочки, поздравляю нас с праздником весны и красоты. Будем умницами, красавицами, и вообще, лучшей половиной человечества!

В качестве подарка я выкладываю вводную лекцию о лисах-оборотнях. Все-таки я уверена, что кицуне являются квинтэссенцией женственности.

Вводная лекция.

Роль лисы в традиционных представлениях китайцев
Люди и твари принадлежат к разным породам,

а лисы находятся где-то посередине.

У живых и мертвых пути различны,

лисьи пути лежат где-то между ними.

Бессмертные и оборотни идут разными дорогами,

а лисы между ними.

Поэтому можно сказать, что встреча с лисой –

событие удивительное,

но можно сказать и так,

что встреча с лисой – дело обычное.

Цзи Юнь (XVIII в.) [i]

Артур Смит в своей работе “Китай и его жизнь” заметил: “Три религии Китая: конфуцианство, буддизм и даосизм так сливаются друг с другом, что их можно рассматривать как одно целое. Китайцу почти невозможно объяснить, что одно верование исключает другое. Он не понимает противоречия между ними, так как он “совершенно инстинктивно привык сливать их вместе” [ii] . Такое слияние, по мнению Смита, ведет, в частности, и к искажению нравственного учения, к затемнению его различными суевериями. Рядом с возвышенными правилами Конфуция, пишет он, существует вера в чертей и злых духов и масса всевозможных суеверий. Так, например, даже богатые и ученые люди, пишет автор, не стесняются выражать свое почтение два раза в месяц различным священным животным, как то: лисице, ласке, ежу, змее и крысе [iii] ! В самом деле, три великих учения Китая мирно сосуществовали на протяжении веков, существуют и поныне. Однако не нужно китайцу объяснять, что “одно верование исключает другое”, потому что для жителя Срединной Империи Три Учения ведут к единому. Европейцы, открыв для себя Китай, и начав его изучение, при рассмотрении вопроса веры всегда переносили китайские традиционные представления на свою, более близкую и знакомую религиозную почву, поэтому в книгах европейских синологов (особенно конца XIX - начала XX века) мы нередко встречаем такие слова, как “Бог”, “религия” и пр. На самом деле, у китайцев нет ни того, ни другого.

Г.А. Джайльс в своей работе “Китай и его жизнь” пишет, что характер китайца не религиозный. Из всех буддистских угроз и обольщений, которые в значительной степени оставляют его непоколебимым, китаец подчиняется только влиянию буддийских угроз перерождения, например, в виде женщины, или, что, по выражению Джайльса, “еще хуже”, в виде животного [iv] . В этой же работе автор подчеркивает, что Конфуций уклонялся от обсуждения сверхъестественного в какой бы то ни было форме, и его единственной целью было совершенствование человеческого поведения в этой жизни, без всяких попыток анализировать то состояние, от которого человек отделяется смертью [v] .

“Чудесное”, которое, по выражению Пу Сунлина, “рождается от самих же людей” [vi] , существовало в Китае всегда. Культ лисы, лисы-демона, лисы-монстра получил необычайное распространение. Можно даже говорить о том, что поклонение лисе является одной из важнейших черт китайской ментальности. Проделкам лис, “лисьим чарам” в Китае посвящена целая литература, которую может возглавить “лисий эпос” Ляо Чжая [vii] . В своем особенном отношении к лисе китайский народ не оригинален.

“Кто из нас не знает, какими качествами наделял Лису Патрикеевну русский человек?”, - писал В.М. Алексеев [viii] . Китайцу, также как и русскому человеку, равно как и другим народам, лиса представляется хитрым и лицемерным существом, которое водит за нос не только сильных и свирепых зверей, но и людей. Эти мотивы встречаются в фольклорах многих народов. Среди китайского же, можно, прежде всего, вспомнить басню “Ху цзя ху вэй” (“Лисица обманула тигра”) из эпоса “Сражающихся царств”, по сюжету которой лиса не только избежала участи быть съеденной тигром, но и заставила его поверить в то, что она послана на землю самим небесным владыкой, в доказательство чему предложила ему пойти вслед за ней и посмотреть, как будут в страхе разбегаться от нее звери. Тигр, конечно, не догадался, что звери боялись его самого, а не лису, которая шла вместе с ним.

В сознании китайцев с образом лисы часто связывается зло и, как следствие этого, возникающее к ней отвращение. Об этом можно судить прежде всего по такому выражению, как “лисий запах”, означающий противную вонь, идущую от больных и неопрятных людей [ix] . Однако, как отмечает В.М. Алексеев, китайцу, не в пример прочим народам, лиса представляется и полезным существом: “Китайская медицина знает весьма полезные свойства лисьего организма, части которого, например, печень, могут исцелять злую лихорадку, истерию, внезапные обмороки, а мясо ее, вообще, может, как говорят солидные китайские медицинские трактаты, если его приготовить должным образом, - исцелять случаи “крайнего испуга, обмороков, бессвязной речи, беспричинных, безрассудных песен, скопления холода во внутренностях, злостного отравления” и других подобных болезней.

Лисья кровь, как говорит в своем знаменитом сочинении один из китайских мыслителей первых веков до нашей эры, сваренная с просом, дает способность избегать опьянения” [x] .

Начало культа лисы в Китае уходит в далекую древность.

Лис обычно считался мистическим воплощением души мертвеца, поскольку лисьи норы нередко находились по соседству с могилами. Лисам приписывалось искусство перевоплощения и обольщения. Попасть в лапы к лисе, поддаться “лисьим чарам”, как пишет Л.С. Васильев, было “последним делом в глазах каждого китайца” [xi] , тратившего обычно немало времени и средств, чтобы обзавестись амулетами, призванными обезопасить его и его семью от “лисьего наваждения”. Даже иероглиф лисы нередко избегали писать, заменяя его другим, сходным по звучанию [xii] . Страх перед лисой всегда был очень велик. Казалось бы, этот своеобразный “царь демонов” - китайская лиса походит на свой западный аналог – европейского черта. Однако, это не совсем так. Та же самая лиса являлась и объектом ритуального почитания – по всей стране ей воздвигались кумирни и приносились жертвы. Нередко женщины оставляли у входа в лисью нору свою туфельку, веря в то, что это может помочь лисе превратиться в девушку, и, желая тем самым, отвратить оборотня от собственной семьи [xiii] . Кроме того, лиса считалась существом, которому ведомы все тайны природы и которая поэтому может вылечить от болезни, избавить от беды и посодействовать в обогащении [xiv] .